Внешние природные воздействия, в той или иной степени ведущие к нарушениям экосистем заповедника, – климатические аномалии (в основном многоснежные зимы, бури), лавины, сели, камнепады, паводковые воды, пожары, а также биотические факторы.

Многоснежные зимы повторяются на Западном Кавказе примерно каждые 5-10 лет. Высота снега выше обычного уровня существенно сокращает зимние пастбища, вызывая концентрацию копытных, а иногда и падеж до 30%. На участках скоплений животных сильно повреждаются кормовые растения. Так, в местах обитания зубров в различной степени повреждено более 60% вязов. Олени на зимних пастбищах могут повреждать до 80% подроста пихты. В некоторых случаях это нарушает ход развития лесных фитоценозов и ведет к сокращению запасов кормовых растений. Однако в общем зоогенные сукцессии, начавшиеся в период многоснежных зим, не имеют широкого распространения, а численность самих копытных обычно восстанавливается в течение 1-5 лет. Влияние травоядных животных на высокогорные луговые фитоценозы почти незаметно.

Следы стихийных бедствий – ветровалов, буреломов, селей и т. п.– повсеместно встречаются в лесном поясе, но имеют местный характер. В целом захламленный и сухостойный лес составляет около 0,4% от общей лесной площади. Пожары в заповеднике и прилегающих лесах никогда не были большими по площади и всегда самоликвидировались.

Состояние лесных и некоторых высокогорных экосистем в значительной мере зависит от степени пораженности фоновых видов растений различными заболеваниями и вредителями. Общая зараженность лесов в среднем составляет около 30%. Наибольшую опасность представляют бактериальные заболевания: ожог, водянка, стволовая гниль. Их возбудители поражают основные древесные виды, нередко вызывая не только отмирание отдельных деревьев, но и развитие массовых усыханий, что может приводить к изменению фитоценозов.

При массовом поражении растений иногда наблюдается снижение численности и перераспределение плотности популяций животных, для которых они служат основным кормом. Например, в 1983 г. в районе поражения бактериальным ожогом пихты, можжевельника, водяники, рододендрона кавказского общей площадью до 3000 га произошло 6-кратное снижение плотности популяции кавказского тетерева. Наблюдались нехарактерные для этого вида массовые перелеты и скопления в новых местах. Несмотря на высокую зараженность лесов, до настоящего времени в заповеднике не были отмечены столь значительные вспышки заболеваний, чтобы они представляли опасность для популяций древесных видов. Исключение составляют вязы, которые, как и во всем мире, практически выпали из древостоев. Инвазии энтомовредителей за историю заповедника не зарегистрированы.

Особый интерес вызывает восстановление популяции горных зубров. Длительные наблюдения и большое число фактов свидетельствуют о том, что освоение ими экологической ниши своего аборигенного предшественника (кавказского зубра) способствует восстановлению нарушенного после его уничтожения соотношения компонентов природного комплекса Западного Кавказа и не угрожает их существованию.

Антропогенное влияние различного характера (выпас, покосы, рубки и т. п.) на природные экосистемы имело место со времен расселения здесь адыгских племен. В наши дни к ним добавились общее загрязнение воздушного бассейна и рекреационный пресс. Необратимые изменения в почвенном и растительном покровах происходят в основном у границ заповедника или близ кордонов охраны и в зоне их влияния. Изменения в растительном покрове заповедника, происходящие в результате природных и антропогенных нарушений, после окончания возмущающего действия сменяются процессами восстановления. В лесах, например, они заканчиваются через стадии вторичных древостоев образованием условно-коренных сообществ (кроме зон действия лавин); сниженная граница леса возвращает утраченные позиции и т. д. При этом вторичные сообщества занимают не более 10% лесной площади.

Животные более чувствительны к антропогенному воздействию. Расширение вблизи заповедника лесоразработок, прокладка многочисленных автодорог, проходящий по заповедной территории всесоюзный туристский маршрут, браконьерство, использование вертолета – все это ведет к нарушению естественной пространственной структуры популяций, сокращению площади зимовок, обостряет проблему взаимоотношений “пастбища – копытные – хищники” и (особенно в многоснежные зимы) приводит к снижению численности некоторых видов млекопитающих: рыси, оленя, косули. К этому можно добавить отсутствие научного подхода в проведении некоторых биотических и хозяйственных мероприятий (закладка солонцов без учета структуры популяций животных, строительство метеостанций и т. д.).

В целом наблюдаемая в заповеднике динамика отнюдь не говорит о деградации компонентов экосистем, а сами экосистемы, по-видимому, не нуждаются в каких-либо формах управления.

Резко отличается экологическая ситуация на сопредельных территориях. Заповедник сегодня – это “зеленый остров” девственных лесов и лугов, окруженный эродированными участками выбитых пастбищ, захламленных и невозобновляющихся лесосек. Нерегулируемый выпас скота на высокогорных пастбищах привел к интенсивному развитию эрозионных процессов, резкому снижению продуктивности лугов, замене коренных их типов вторичными с господством сорных и ядовитых растений, доля которых в травостое достигает 40-90%. Многие земли стали бросовыми. Выпас скота ведется и на территории заповедника (район Бамбака), что является грубейшим нарушением действующих правил.

Одним из наиболее уязвимых к выпасу компонентов высокогорных ландшафтов оказались экосистемы озер. Из-за концентрации здесь скота воды многих озер эвтрофированы, из-за эрозии окружающих склонов озерные котловины засоряются почвенными и минеральными частицами. Лишь у 35% озер, расположенных в зоне хозяйственного использования, водные и прибрежные фитоценозы находятся в относительно нормальном состоянии, а у 37% они полностью уничтожены. Особенно пострадали озера Лагонакского нагорья (Ефремов, 1984 и др.).

Проводившиеся до 60-х годов в горных лесах Западного Кавказа концентрированные рубки в дубравах и сплошные лесосечные в буковых и пихтовых лесах разрушили во многих местах горные экосистемы. Катастрофически развивается эрозия почвы, теряется ее плодородие, падает уровень грунтовых вод, что снизило дебит воды в горных реках; на большой площади произошла смена главных пород (дуба, бука, пихты) на малоценные (граб, осину, порослевой дуб, березу). После перехода на постепенные и выборочные рубки положение практически не улучшилось. Горные леса леспромхозов до сих пор числятся во II группе, что позволяет по положению вести в них рубки главного пользования, хотя горные водоохранные леса должны по Закону входить только в I группу особо ценных и охраняемых лесов. Лесосеки Апшеронского и Гузерипльского леспромхозов, Псебайского лесокомбината вплотную подошли к буферной зоне заповедника, а кое-где уже зашли и в нее.

За последние 30 лет в Гузерипльском ЛПХ в 2 раза превышена расчетная лесосека по пихте, что привело хозяйство к полной потере своего лесосечного фонда (в 1987 г. его оставалось только на 4 года). Апшеронским ЛПХ уже вырублено 30 000 га горных лесов, а лесовосстановление проведено только на 10 000 га. Сегодня пихта и ель вырублены на протяжении более 100 км ущелья Большой Лабы и ее притоков, причем рубки ведутся часто непосредственно на берегах рек. Пихта на Кавказе доживает до 800-900 лет, а главные рубки начинают, когда деревья достигают возраста 140-180 лет. Поэтому гигантские экземпляры пихты сохранились только в заповеднике. После того как в 1951 г. заповедник лишился значительной части своей территории, интенсивно эксплуатируются ценные высокогорные и лесные участки. В первую очередь это высокогорный известняковый Фишт-Оштенский массив с уникальным карстом – центр формообразования и сохранения видов растений с дочетвертичного времени.

В фонд леспромхозов попал уникальный лесной массив, расположенный в бассейне р. Цице – единственное место на северном склоне Главного хребта, где развиты вечнозеленые самшитовые леса и растут многие реликты третичной флоры – тис ягодный, каштан съедобный и др. Рубками главного пользования, которые ведутся на южном макросклоне, в том числе и в недавно созданном Сочинском национальном парке, уничтожаются ценнейшие колхидские леса и даже каштанники, а на севере дорубаются остатки майкопских дубрав. Деградация природной среды вокруг заповедника в результате бесхозяйственной деятельности организаций-землепользователей отрицательно сказывается на балансе биоты приграничной его части, ограничивает пастбищное пространство охраняемых копытных, ведет к исчезновению уникальных экосистем, не представленных сегодня в заповеднике.

Кроме того, создается реальная угроза чистоте генофонда заповедника из-за необоснованной интродукции растений и животных, например введения в культуру европейского бука Псебайским лесокомбинатом, разведения Краснодарским охотохозяйством европейского оленя, акклиматизации американской норки и т. д. Вместе с тем происходит и стихийная экспансия колорадского жука, японской цикадки, американской белой бабочки и т. д. В прилегающих к заповеднику сельскохозяйственных районах интенсивно применяются гербициды и минеральные удобрения, а в заповеднике уже фиксируются кислотные осадки.

Необходимо прекратить нерегулируемый выпас скота на высокогорных лугах прилегающих территорий и полностью запретить его на территории заповедника; прекратить рубки главного пользования в лесах I группы; включить в состав заповедного ядра массив Фишт-Оштен, верховье р. Цице, сохранившиеся на южном макросклоне участки каштановых лесов и дубравы северного макросклона; прекратить работы по разведению интродуцентов.

© В.В. Акатов, К.Ю. Голгофская, Л.Г. Горчарук, В.В. Дуров, В.В. Кипиани, А.Н. Кудактин, А.С. Немцев, М.В. Придня, П.А. Тильба, В.Г. Топилина. Кавказский заповедник. // Заповедники СССР. Заповедники Кавказа. — М., Мысль, 1990.